Брат Вирджинии Джиффри: Я думаю, мы были шокированы этим — особенно использованием термина "украдено". Потому что она не объект. Она человек. Кто-то, кто был завербован в Мар-а-Лаго — его собственность... это заставляет нас задуматься... сколько он знал.